— Тьфу, охальники. До какого срама дожили! — сделал тотальный вывод Ян. Но. ЛГБТ-сообщества жили в чистеньких кварталах, с ворохом фонтанов, деревьев, кустарников и цветов. Цветами наш танчик и забросали. Матерясь, мы эти цветы стали выкидывать. А потом.
— И куда этот летающий сортир полетел? — удивился Шарп.
— Какой сортир? Это пепелац обыкновенный, — в наушниках услышали пояснения Нестора.
— С гравицапой? — все оказались этакими, донельзя, продвинутыми.
— А я знаю! — от Нестора. Летательный аппарат за это время скрылся за крепостной стеной, с открытыми воротами. Мы опять проверили оружие и попёрлись внутрь крепости. Очень решительно.
— А где пушки, пулемёты, охрана?
— Нет таких, — отзыв Лаврова.
— Поехали вон к той беседке, — скомандовал Шарп. Экипаж остался в БМПТ, мы втроём заняли мраморную беседку. Осмотрелись. Зелёный кустарник, пальмы, фонтанчики, дворцы мраморные, девушки вдалеке мелькают в легкомысленных нарядах. Лепота. И дождались прихода шести юношей-встречающих. Кучери до плеч, в коротких туниках, с голыми ногами, в сандалиях, но зато в солнцезащитных очках.
Юноши развели цветистый, умиротворяющий, церемониал встречи обожаемых гостей, с кучей лести вперемежку.
— Короче, Склифосовский. Мы бы хотели вашего правителя увидеть, — грубо перебил самого сладкоголосого Шарп. Сладкоголосый парень испарился, но вслед за тем привёл ещё одного, постарше, переговорщика. В очках, как у меня.
— Ну? — Князь не может Вас принять. — Почему? — Он, он, он, стреляется, — еле выговорил юноша. И давай все плакать. В БМПТ, посмотрели на это мокрое дело и, примкнули к нам.
— И кто нам это всё объяснит? — озаботился Шарп. Через десяток минут "объяснять нам это всё" приспели два старших товарища. Туники в пол, на шее бронзовые цепи с круглым медальоном. У одного в руках старинный фолиант, у второго — ноутбук. — Круто! Подошли к беседке и согнулись в поклоне.
— Мы приветствуем Вас князь, — донеслось от обеих сразу.
— Круто! — повторился Шарп. — Борн, ты князь? — Не. — И я не. Так, кто у нас князь?
— Я, — якнул Мон. Скромный такой. — Честь имею представиться — Нестор Монтекки, младший сын правителя Праса, князя Петра III Монтекки. Все, кроме "Мгимо" застыли соляными столбами.
— Ба, Нестор Петрович, тёзка, держи пять! — и протянул свою правую ладонь-лопату.
— Тэкс. Исторический момент переживаем, товарищи. Э, бескровную революцию, э, неожиданно провернули, — Шарп сунул большие пальцы рук за лямки бронежилета.
— Ато, — согласился. Я позу Шарпа повторил. — А теперь дискотека! — выдал для остальных. Ха-ха. Гы-гы. Потешаясь, поздравили Мона, и пошли за сопровождающими в опочивальни князя. БМПТ бросили около беседки.
— Да тут целый "Эрмитаж", — вскликнул Северов, осматривая великолепие покоев князя. Потом нас разместили в большой приёмной зале. Девушки-тлека принесли напитки и лёгкие закуски, патлатый "ди-джей" врубил лёгкую музыку.
— Ну, Мону править тут можно. Народ тут мирный, со странностями конечно, но, Мон должён справиться, — поделился мыслями Ян.
— А армия, интересно, тут есть?
— Так Мон сам армия.
За прохладительными напитками дождались выхода нового князя. Мон вплыл в залу в новеньком генеральском наряде, с орденами, кортиком, в фуражке и черных очках.
— Ну, ты, прям, генерал Пиночет! — восхитился "Мгимо".
— Пошли, смехуны, присягу мне принимать. Мы и пошли. Вышли на широкий балкон.
— Ёклмнэ! Это же оссоны! Целая дивизия! Если Зогин с ними не подружится, они Донской край и городки залива, по кирпичику разнесут! — обеспокоился Алекс. На площади стояла, в чётких батальонных колоннах, дивизия гвардии тутошнего правителя. Радовало только то, что в руках гвардейцев были магазинные винтовки. Заиграл гимн. Попурри свадебного марша Мендельсона.
— Ой. Гы-гы. Диковинный городок. Со сплошными сюрпризами. Выстояли двухчасовой церемониал и подзависли в Агре на три дня.
Глава 43
Сначала посетили похороны. Старый великий князь — Патос Капулетти — перепугался "Терминатора" и отравился. Его похоронили. Мы пошли обмывать свои грехи, в узком кругу. Вечером погуляли по княжескому парку и отправились спать в отведённые каждому спальни. Утром плотно позавтракали и, ввосьмером, посетили кладовую с золотом. У двери казны заценили картину — "Спящий страж", называется.
— Эй, боец, просыпайся, — культурненько обратился Мон к стражнику. Молодой боец даже, спя стоя, умудрялся иметь грозный вид.
— Уйдите, я спать хочу, — ответил страж. Короткий тычок от Мона и, боец, охнув, резво очнулся. Карабин, правда, из ослабевших рук выпал, а вояка, ошарашенно, заозирался.
— Фу, где это ты пивасиком налакался, обмылок? — рычанье от Мона. Боец безмолвствовал. — На гауптвахту, — коротко бросил Монтекки-младший и, зашёл в хранилище. — Не густо. В большом зале а ля средневековье нашёлся лишь один, средних размеров, сундук со златом. Пудов так на десять.
— Ол, скажите, а у старого князя были долги? — обратился новый князь к немолодому товарищу — толи кладовщику, толи ключнику.
— Да, сир, — промолвил хранитель казны. — Но их уже нет. Ключник, осторожно переступаю разношенными туфлями, приблизился к Мону.
— Ол, поясните, — произнес Мон, пересыпая монетки в сундуке. Мы его действо, по очереди, повторили. Звук злата нас согрел, Мона, скорее всего, нет.
— Наши кредиторы, местные банкиры, жили на месте, где теперь находятся дома этих бесстыдников. Мамма мия, спаси и сохрани. Э, а долгов было 700000 гульденов, сир.
— Ясно, ол. Наличности маловато. Тэкс, что мы ещё в минусе имеем? Голодных детей, мы имеем, стариков и вялых взрослых. Ол, почему они такие апатичные?
— А что им радоваться, они ж рабы. Уже более двухсот лет…
— Даже так? — нового князя чуть удар не схватил, да и нас тоже, от такой новости. — Надо освобождать народ от рабской зависимости. Мне такие забитые не нужны. Пишите, ол. Указ номер один — освободить рабов. Номер два — амнистия для беглых рабов, — проговаривал нео-князь, прохаживаясь по подвалу.
— Номер три — 13 % подоходного налога с каждого работающего, в том числе и с тебя, — ввернул. Мон ходить по "кладовке", перестал.
— Борн, я надеюсь, вы не шутите? — спросил, и стал, что-то обдумывать князь. Ажник морщинка меж бровей образовалась.
— Нет, э, князь, — удостоверил. Ол-казначей открыл рот и закрыл. Из хранилища князь вышел задумчивым.
— Я приветствую вас, э, князь, — перед князем блистал командир гвардейской дивизии генерал Штуц. Штуц сверкал парадным генеральским мундиром, Мон — трениками и кедами.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});